Все в первый раз
На мексиканском чемпионате мира Марадона с лихвой отработал все многолетние авансы. Он на своих плечах тащил по турнирной лестнице крепкую, хорошую, но не более того сборную Аргентины. Менотти: «90 % команды — Марадона, 10 % — Вальдано. Всё». Эта обидная для Билардо фраза была произнесена бывшим наставником сборной после группового турнира.
Да, Марадона заблистал сразу. Он закалился в Европе, выработав иммунитет на грубиянов. В том смысле, что не отвечал на провокации, зацепы, толчки и удары. Он не обращал на них внимания, и вывести Диего из себя было гораздо сложнее, чем четыре года назад. Он заматерел.
С итальянцами жребий свел аргентинцев в одну группу. Примечательно, что опекать Марадону было поручено Сальваторе Баньи, одноклубнику Диего по «Наполи». Для Марадоны было достаточно того, что играл против него не так грубо, как в свое время Джентиле. Диего свой единственный на групповом этапе мяч забил именно в игре с Италией (1:1).
О том, что чемпионат мира превращается в чемпионат Марадоны, заговорили после матча одной восьмой финала с Уругваем (1:0). Эту встречу и сам Диего считает лучшей игрой в своей карьере. «Когда у тебя все получается в игре против уругвайцев, у которых одна задача — закопать тебя на поле, это немало. Именно тогда я понял окончательно, что мы можем победить»,- говорил позже Марадона. И тут ясе стал жаловаться на «слепого и бестолкового судью», который отменил его чистый мяч. Было, было…
А потом произошел матч с Англией, внесший Диего окончательно и навсегда в футбольные анналы, матч, принесший самый «подлый» гол чемпионатов мира и самый красивый гол в истории чемпионата мира (опрос 2002 года). Состоялись они с разницей в пять минут.
Английский автор Мартин Эмис, рецензируя автобиографическую книгу Марадоны «El Diego», писал: «Два этих гола — ключ к пониманию аргентинского характера»,- и после длительных рассуждений на эту тему заключал, упомянув первый мяч, влетевший в ворота Шилтона от «божьей руки»: «Аргентинец не просто допускает коррупцию и обман — он иногда ими восхищается и даже поклоняется. Есть у них какое-то презрение к законам и устоявшимся правилам».
Марадона сам смотрел на этот момент иначе: «…Помню, что перед игрой были даже заявления в прессе, что это просто игра — никакой политики. Чушь. Игра против Англии была для нас больше, чем игра. Дело в войне за Мальвинские острова. Речь шла о мести униженного народа. Мы не имели права не победить…»
Второй мяч, забитый после прохода через полполя и обыгрывания пяти англичан, Бобби Робсон назвал «фантастическим, проклятым голом». Партнер Марадоны по команде Энрике, вышедший на отличную позицию для удара, пока Диего обходил беспомощных англичан, сказал ему после игры: «Если б ты не забил, я задушил бы тебя собственными руками за то, что не дал мне пас». — «Забудь. Я ж забил».
А Питер Шилтон не пригласил Марадону на свой прощальный матч. Для него, как и для многих англичан, Диего просто перестал существовать. Марадона: «Подумаешь, не пригласил, не очень-то и хотелось…»
Бельгийцы, соперники по полуфиналу, пожалуй, не верили в возможность победить Аргентину, вернее, обыграть Марадону. Диего в этой встрече удался такой ясе мяч, как и в игре с Англией. Всё. Он был уже неудерясим.
Вальдано: «Как ясе мы были ошарашены, когда немцы в финале сумели сравнять счет. Мы чуть было не выпустили Кубок мира из рук. Но тут Диего отдал свой гениальный пас на Бурручагу. Нет-нет, мы не должны были проиграть!»
Победу сборной Аргентины отмечали не только на родине героев, Марадона своей игрой привлек множество новых поклонников. Ну и, само собой, Неаполь. Там выигрыш титула Марадоной праздновали как победу своего местного парня над остальным миром. Как писал неаполитанский журналист Миммо Карателли: «Ну до чего же ты, Диего, похож на наших беспризорников!»
Теперь в Неаполе почти не сомневались, что pibe d’oro сделает чемпионом и их клуб. Впрочем, по возвращении в город Марадону ожидали не только восторженные и требовательные поклонники, но и повестка в суд — некая Кристина Синагра собиралась доказать, что отцом ее новорожденного сына является Диего. Общественность в обсуждении данной ситуации, как и положено, разделилась. Осркдающих Кристину было гораздо больше, чем сочувствующих…
В 1993 году итальянский суд признает таки Марадону отцом Диего Синагры на том основании, что «подозреваемый в отцовстве» отказался пройти положенные по закону тесты. Еще через десяток лет Марадона добродушно признается, что мог быть отцом, и даже повстречается с благоговеющим сыном, который, следуя примеру ненавистного обожаемого папаши, стал футболистом. Впрочем, не преуспел и, только перейдя в пляжный футбол, расцвел. Даже стал с «Наполи» чемпионом — тоже впервые в истории…
Сезон после чемпионата мира насыщен событиями. В личной жизни Диего, кроме раздражающей «тяжбы об отцовстве», происходят и приятные события. Весной 1987-го Клаудиа производит на свет первого общего ребенка. Дочку назвали в честь матери Марадоны Далмой. Диего принимает поздравления от родственников, знакомых и фанов. Фаны обещают устроить грандиозный праздник, когда «Наполи» наконец-то победит в серии «А».
А все к этому идет. Марадона с партнерами ведут ожесточенную борьбу с миланским «Интером» и «Ювентусом». Двадцать девятого марта «Наполи» побеждает «Юве» 2:1. Через несколько дней, 2 апреля, из Буэнос-Айреса пришло сообщение о рождении дочери. Диего летит в Аргентину и возвращается через три дня, к воскресному матчу с «Эмполи» (0:0). В следующем туре неаполитанцы проигрывают 0:3 в Вероне и подпускают к себе «Интер» на расстояние в два очка. Но чемпионскую гонку все равно выигрывает «Наполи». Историческое событие произошло 10 мая. В этот день «Наполи» сыграл вничью дома с «Фиорен-тиной», а «Интер» проиграл в Бергамо «Аталанте». Свершилось! «Наполи» впервые стал чемпионом Италии. И город знает, кому он обязан этой победой.
«Марадономания» достигла своего апогея и держалась в высшей точке еще три года, когда местный клуб вновь стал чемпионом. На каждом углу продаются фигурки не только покровителя города Святого Януа-рия (San Gennaro), но и San Gennarmando. Тут же можно приобрести игрушечные гробики с названиями ненавистных клубов с Севера. Чуть позже хитом станут бутылочки со «слезами Берлускони». У подножия памятнику Данте теперь кроме цветов лежит мяч, а тритон на фонтане одет в голубую футболку с десятым номером. «Под Марадону» стригут детей и собак. Количество младенцев мужского пола, получивших при рождении имя Диего, возросло за время пребывания Марадоны в «Наполи» в несколько раз.
За семь лет пребывания в «Наполи» Марадона не раз порывался уйти. Самым привлекательным было предложение от марсельского «Олимпика» Бернара Тапи. Однако и в 1987-м, и позднее в 1990-м Диего продлевал контракт с неаполитанцами, конечно, с повышением зарплаты. Хотя в первый раз, когда Диего вполне серьезно собрался уходить, в клубе пообещали отпустить его после выигрыша европейского трофея. В 1989-м после победы в Кубке УЕФА выяснилось, что речь шла о Кубке чемпионов.
Образ жизни Марадоны в Неаполе не очень отличался от «барселонского», просто к нему тут притерпелись и некоторые выходки воспринимались фанами в качестве неизбежной платы за победы. Но случались и настоящие скандалы. В газеты после обыска у одного из боссов местной мафии — каморры — попала фотография, на которой задержанный был снят на своей вилле вместе с Марадоной за обеденным столом. Разговоры о том, что именно каморра дала недостающую сумму при переходе из «Барселоны» в «Наполи», возобновились с новой силой. Пресса не только итальянская, но и европейская стала связывать Диего с мафией. Извлекались на свет и старые истории — о внебрачном сыне, о не до конца расследованном ограблении квартиры сестры Диего Марии, о непонятном происшествии с автомобилем Марадоны, о поездках Диего в городские кварталы, пользующиеся дурной славой. Ничего точного, ничего конкретного, но осадок, как говорится, оставался…
Летом 1989-го после победы в Кубке УЕФА Марадона уже просто просил, чтоб его продали в Марсель. Новый контракт с «Наполи» до 1992 года он подписал только что, поэтому мог лишь просить. Если б Тапи обратился раньше! О том, что клуб отказал французу, Диего узнал в Южной Америке, где после тяжелейшего (70 игр!) сезона принимал участие в чемпионате континента. Он был в ярости, грозился остаться в Буэнос-Айресе, но все-таки вернулся.
